«Если бы это была какая-то палочка-выручалочка, ее бы давно уже применили. На мой взгляд, супербольших проблем [в связи с санкциями] быть не должно, по крайней мере с точки зрения масштабного влияния на экономику. Каким бы уголь ни был специализированным, все равно речь не может идти о том, что это материал, который сопоставим по значимости с редкоземельными металлами, — когда, если у вас нет палладия, или лития, или никеля, или еще чего-нибудь, его сложно заменить. Или еще более редкий металл, который используется для специализированной электроники. Все-таки уголь, даже специализированный уголь, — все-таки распространенный вид продукта».

«Вот эта вся история с аудитом долга была придумана молдавской стороной для того чтобы в конечном счете ничего не платить либо платить по минимуму либо бесконечно затягивать это дело в судах. Чем пользуются молдавские власти? Они пользуются тем, что «Газпром» в любом случае не прекратит поставки газа в Приднестровье по политическим причинам. Сделать это невозможно для российской стороны. Газ, который идет в Приднестровье, записывается в долг «Молдовагаз», предприятие, которое принадлежит молдавским властям, хотя «Газпром» там является акционером. Газ, который идет в Приднестровье, используются в том числе для Приднестровской ГРЭС, теплоэлектростанции, которая обеспечивает как территорию, подконтрольную Тирасполю, так и территорию, подконтрольную Кишиневу. Отключения поставок не будет, значит, можно и не платить. Хотя долг, о котором шла речь, сформировался в те времена, когда Россия, поставляла газ не только для нужд Приднестровья, но и для нужд территорий подконтрольных Кишиневу. Они сделали вид, что если вы нас отключите, то и все. Если брать поставки на территории, подконтрольной кишиневским властям, то они на самом деле, с российской стороны уже не ведутся некоторое количество месяцев. Молдавия на территории, подконтрольные Кишиневу, получает европейский газ, а Приднестровье получает российский газ, но этот газ также используется на территориях, подконтрольных Кишиневу. Молдавские власти пользуются этой ситуацией».

«Пересмотр баланса, так скажем финансовых интересов между компаниями и правительством снова в пользу компаний — а это можно сделать за счет изменения демпфера, можно сделать за счет уменьшения налогов и еще каких-то шагов — могло бы помочь уменьшить темпы прироста цен на внутреннем рынке, но тогда возникнет вопрос: а что делать с бюджетом? Сейчас государство находится, очевидно, в состоянии очень существенного вызова, связанного с СВО и так далее. Поэтому бюджетные расходы велики, значит, нужны большие поступления. Мы откровенно как страна зарабатываем на дорогом бензине с учетом налогов на компании, с учетом налогов именно на сам бензин. Поэтому если мы от них отказываемся, то возникает вопрос: чем наполнять бюджет».

«Арабы неизбежно примеряют на себя ту роль, которую сейчас Россия имеет как объект санкций Запада. Потому что очень скоро можно сказать тем же самым европейцам: «Вы тут переключились на арабский нефтегаз вместо российского, мы открыли глаза, выяснили, что в арабских странах автократические, теократические монархии, давайте-ка тоже против них введем предельную цену на нефть, а еще лучше и санкции, а заодно и какие-нибудь золотовалютные резервы в долларах и евро арестуем». Понятно, что это никому не нравится, приходится показывать зубы заранее, чтобы в итоге донести до американцев своего рода месседж».

«На первом этапе попытаются снизить производство, это неизбежно, а дальше будут делать то, что делали уже много месяцев подряд: переориентироваться на внешние рынки, постепенно загружать морские мощности, порты российские для того, чтобы поставлять нефть морским путем в страны Азии и на Ближний Восток, где нефть либо потребляется, либо перегружается и потом перепродается от другого имени, смешивается с нефтью других нефтепроизводителей и продается уже как смесь, в которой формально уже не российская нефть, а какая-то смесь. На Западе, например, недавно вышла статья в Bloomberg со ссылкой на известную аналитическую фирму Kepler, что в следующем году порядка половины российской нефти, которая выпадает из европейского рынка, нужно будет перенаправить на другие рынки. Они называют целую кучу стран ближневосточных, азиатских, даже латиноамериканских».