«То, что предлагается сейчас, — это возвращение к прошлой практике, когда экспортная пошлина делает экспорт менее привлекательным. Поэтому считаю, что предложенный механизм действенный. Вопрос только заключается в том, насколько долго будет действовать этот механизм. Это не системная мера. Системная мера — в виде того, что будет постепенно происходить стабилизация цен на внутреннем рынке относительно внешнего рынка, и, соответственно, действовал еще механизм демпфера, который позволял в переходном периоде постепенно этот режим выдерживать и его достигать».

«Она нужна для того чтобы выпускать светлые нефтепродукты, такие, как высокооктановые бензины. Когда такая установка выходит и строя, это значит, что завод останавливает выпуск бензина, переходит или продолжает выпускать уже темные нефтепродукты, такие, как дизель, битумы. Все атаки, в первую очередь нацелены на то, чтобы вывести инфраструктуру по производству бензинов. Эта установка достаточно сложная, если посмотреть такие проекты, которые делал «Лукойл» в свое время, компания вложила в установку каталитического крекинга более ста миллиардов рублей, сроки по реализации такого проекта, составляют до трех лет. Безусловно, надо смотреть на характер соответствующих повреждений, потому что именно от него будет зависеть стоимость ремонта и сроки этого ремонта. В моем представлении, если установка повреждена незначительно, то ее, наверное, можно в течение квартала, двух кварталов отремонтировать и запустить».

«Это, во-первых, связано с чисто экономической выгодой, которую нефтяные компании хотят получить. Экспортные пошлины, если смотреть по динамике последних трех-четырех месяцев, постепенно снижаются именно вслед за тем, что пересматриваются уровни цены российской нефти, и, исходя из этого, уже формируется цена или экспортная пошлина. Сегодня экспортная пошлина, которая планируется в марте и в апреле, в 2,5-3 раза ниже, чем та, которая была в декабре, ноябре. И для нефтяной компании выгодно наращивать сейчас экспорт даже с учетом того, что рынка Европы нет. Вторая причина в том, что нефтяные компании будут подчиняться тем регуляторным правилам или договоренностям, которые наше Министерство энергетики высказало, то есть нужно будет в марте показать снижение объема добычи, именно чтобы стабилизировать ценовые параметры на российскую нефть на мировых рынках, тем самым сократить дисконт Urals к Brent. Нефтяные компании понимают, что им нужно будет сократиться относительно января, но, чтобы снижение объема добычи не сильно ударило по их финансам, с учетом того что снижаются экспортные пошлины, нефтяные компании на этом хотят выиграть и поэтому нарастили объем добычи в феврале текущего года. Дисконт сохраняется, он постепенно после введения 5 декабря эмбарго на российскую нефть достиг своего апогея, то есть мы видели, что дисконт доходил до 40 долларов. Он постепенно снижается, потому что российские компании уже адаптировались к переговорным возможностям с азиатскими партнерами, чтобы уже в плановом режиме осуществлять поставку и тем самым сокращать дисконт. Уже нет 40-30 долларов дисконта, сегодня дисконт на российскую нефть составляет в районе 20-25 долларов, и я думаю, что он будет продолжать снижаться».

«Если смотреть на то, за сколько российские компании продавали ранее, пока не закрыли статистику, нефтепродукты в направлении Европы и мира, по дизелю это были параметры, превышающие цену на нефть на 20-25%, берем стандартные котировки, Brent — по 85, то российский дизель должен стоить в Европе как раз около 100 долларов. По мазуту идет обратная ситуация, там именно дисконт к цене на нефть от 25% до 40%, мазут должен стоить как раз 45-50 долларов за один баррель. Это сколько компании обычно продавали нефтепродукты в направлении Европы. Когда мы видим публикацию Bloomberg о том, что предлагается установить дизель на уровне 100 долларов за баррель, а мазут на уровне 45, у меня ощущение, что в целом это более-менее справедливые цены, которые не отражают того уровня ценового потолка, который был установлен на нефть. Поясню, что если брать нефтяной потолок в районе 60 долларов за баррель, то с учетом этих дисконтов и премий дизель должен стоить порядка 75 долларов за баррель, мазут должен стоить в районе 35-40. Сейчас, с точки зрения публикации Bloomberg, предлагаются иные котировки, в моем представлении это говорит о том, что есть определенная зависимость европейских стран и НПЗ от поставки российских нефтепродуктов, потому что предлагают более выгодные условия, чем то, что сейчас сформировано по нефти».

«Что это означает на практике? Это означает, что, если, например, нет операционной деятельности на заводе из-за того, что нет возможности поставлять на него сырье со стороны российской компании, которая оперирует по сути дела этим активом, это значит надо искать альтернативу поставке этой нефти. Но это будет нефть Ближнего Востока и Африки на то, чтобы запитать этот нефтеперерабатывающий завод, а для «Лукойла» это будет означать, что он потерял возможность туда поставлять нефть, и под риском оказывается вообще владение активом. Тем не менее законодательство, означает, что сначала власти могут взять в управление актив, а потом в принципе и просто национализировать. Поэтому, если инициатива по запрету поставки российской нефти на этот нефтеперерабатывающий завод раньше сроков, которые Болгария себе выбила, а я напомню, это конец 2024 года, то это как раз может означать, что об этом и размышляют политики, которые эту инициативу сейчас продвигают. Нефтеперерабатывающий завод в основном поставляет нефть на внутренний рынок Болгарии. То есть, если нет поставок российской нефти, он останавливается. Альтернативу поставки нефти найти смогут, перестроить или донастроить технологию под новый сорт или новую смесь нефти тоже возможно. Правда затраты будут определенные, но это возможно сделать, и завод будет продолжать работать, поставлять эту нефть на внутренний рынок Болгарии».