«Действительно, Нижегородский НПЗ — актив достаточно крупный и достаточно ответственный для данного региона, он обеспечивает по большому счету весь нижегородский кластер, и в том числе рынок Москвы в какой-то степени. Ритмичность работы этого предприятия достаточно важна. В этом году были попытки атак беспилотников на этот НПЗ, один из них достиг цели и повредил одну из установок АВТ: это первичная переработка нефти. И тогда возникали разговоры, что оборудование достаточно сложное, и непонятно было, каким образом его можно поменять будет, если есть закрытое санкционное ограничение. Но, во-первых, инженеры и ремонтные службы справились с этой задачей достаточно оперативно, эту установку починили. Сейчас сломалась другая установка, установка каталитического крекинга, она отвечает непосредственно за производство легких нефтепродуктов, таких как бензин, газойль. Из тех сообщений, которые сейчас поступают, выход из строя больше связан именно с поломкой определенного оборудования, и это, скорее, техническая поломка, нежели внешнее воздействие. По этому оборудованию тоже есть ограничения, связанные с поставками санкционного оборудования, но есть возможности это оборудование покупать через третьи страны или осуществлять его ремонт. Эта поломка не является критической для того, чтобы остановилось предприятие в целом, то есть оно после ремонта будет продолжать свою работу. Я точно не жду быстрого влияния на цены на бензин, потому что это выглядит как штатная ситуация, поэтому влияния на рынок нефти, особенно с точки зрения ценовой, составляющей внутренний рынок России, я не ожидаю. Более того, мы сегодня прошли сезонный пик потребления».

«На 2024 год до сих пор сохраняются показатели о том, что экспорт РФ по нефти составит в районе 240 млн тонн нефти. Это столько же, сколько было бы в 2023 году с небольшим ростом. Означает это на самом деле то, что Российская Федерация приспосабливается к тем санкциям и к ужесточающемуся контролю со стороны недружественных стран за перемещением российской нефти, будь то море, трубопроводы, железная дорога. Поэтому могу сказать, что действительно в санкции и контроль за оборотом российской нефти имеют ограниченное влияние. При этом трубопроводные маршруты в направлении именно европейского рынка сегодня не работают в том объеме, в котором работали до введения санкций. То есть по большому счету больший объем, который выпал из направления Европы, перекочевал как раз в морские отгрузки, что в какой-то степени и подтверждается той статистикой, про которую пишет Bloomberg, что количество танкеров под санкциями растет, но они продолжают работать и перевозят российскую нефть. Это видно по той статистике экспорта, которая тоже появляется в средствах массовой информации. То есть, по сути дела, мы, собирая этот пазл из всей информации, понимаем, что санкции есть, они вводятся, ужесточается контроль за их исполнением, но и противодействие этим санкциям также работает, что доказывается именно сохраняющимся объемом экспорта российской нефти».

«У нас бюджет сверстан исходя из 60 долларов за баррель. То есть наше правительство рассчитывает на то, что если российская нефть будет торговаться в районе 60 долларов за баррель, то российский бюджет будет исполняться в тех параметрах, в которых, соответственно, Минфин заложил. Это раз. Если мы говорим о том, что недружественные нам страны в итоге примут решение пересмотреть потолок цен на российскую нефть и его снизить, например, до 55 или до 50 долларов за баррель по марке Urals и заставят, соответственно, потребителей с этим дисконтом покупать российскую нефть, то это означает, что российский бюджет недополучит того объема доходов, на который рассчитывал, и объем дефицита российского бюджета вырастет ровно на, соответственно, эту сумму, умноженную на объем поступлений, которые раньше шли за счет нефти. Но с учетом опять-таки того, что такая риторика существует не везде в стане западных стран, скорее всего, бюджет 2025 года будет выполняться по тем параметрам, которые сейчас заложены, а именно по 60 плюс долларов за баррель. Я думаю, что его вряд ли будут пересматривать. Только в случае, если сама по себе рыночная ситуация не приведет к тому, что цены на нефть в целом в мире будут снижаться. Такой прогноз вроде как на первое полугодие не имел места быть до развязанного конфликта. Из-за старта и развития конфликта на Ближнем Востоке такой прогноз уже не сбывается. Если же мы говорим о том, что урегулирование на Ближнем Востоке случится, то с учетом сложностей в экономиках развитых и развивающихся стран, цены, в принципе, могут нисходить к уровню 50-55 долларов за баррель, но именно в виде понижательного тренда, потому что мы знаем, что сделка ОПЕК+ как раз в этом году завершается, и ее продление пока не предполагается. Это означает, что будет идти наращивание объемов добычи нефти, а это, естественно, подогревает «медведей» к тому, чтобы продавать».

«Нефтяники, нефтепереработчики с этим также столкнулись в конце прошлого года — начале этого, достаточно оперативно инженерные службы среагировали. То есть они снабдили основное технологическое оборудование такого рода защитой через металлические тросы и соответствующие сетки. Достаточно эффектно это выглядит, а вот с точки зрения нефтебаз первый, наверное, такой опыт, его можно реализовывать через Рабицу и через другие какие-либо системы, например, системы подавления. Это вопрос приоритизации инструментов и приоритизации тех нефтебаз, которые могут быть потенциально подвержены соответствующим атакам. Это та работа, которую, наверное, должны проводить и в Министерстве энергетики РФ с привлечением специалистов Минобороны».

«В одной цистерне, действительно, порядка 5 тысяч кубических метров дизельного топлива, и если брать все эти цистерны, то получается, что порядка 85 тысяч тонн сейчас находится в процессе возгорания. За 2023 год было переработано порядка 85 млн тонн. То есть, сейчас горит 0,1% от объема производства, который РФ выпускает за год. Если в деньгах оценивать по оптовым ценам, которые дают НПЗ, сейчас находятся в процессе возгорания порядка 3,8 млрд рублей дизельного топлива».