«Например, никогда не будет полностью удаленной медицины, никогда не будет удаленного производства еды, мы не сможем добывать еду из компьютера, то есть, люди, которые занимаются реальным делом в офисах, на полях, в больницах — это люди, которые занимаются критически важным делом. Очень важно, чтобы не возникло никакой дискриминации людей, которые будут так или иначе работать в реальном секторе и без всякой удаленки, то есть, вот эта новая линия дискриминации, которая начинает намечаться потихонечку в том числе в оценках разного труда, она очень опасна. Но в любом случае, очевидно, что нас так или иначе ждет очередная смена уклада жизни».

«Попытки избежать уголовной ответственности через СВО начались еще в 2022 году, но тогда это было связано с тем, что сначала явочным порядком, а потом на законодательной основе появились законопроекты, которые предлагают, например, участие в СВО конкретным людям, уже отбывающим наказание за пока нетяжкие преступления. А с другой стороны, понятно, что просто люди пытаются решать свои проблемы, в частности с законом, прикрывшись очевидным образом политической конъюнктурой, то есть это совершенно неудивительная вещь. Это не чисто российский опыт, понятно, что если возникает ситуация, при которой есть возможность попытаться либо, воспользовавшись сложной ситуацией, скрыться от правосудия, либо, наоборот, если человек не скрылся от правосудия, но попытаться политически прикрыться возможностью не отвечать по закону, то люди такой возможностью будут пользоваться. То есть совершенно очевидно возникает проблема, которую придется решать в том числе на законодательном уровне, то есть решать, что делать в ситуациях, когда люди, отбывающие срок, хотят сами участвовать в СВО, чтобы этот срок не отбывать, и на этот счет уже есть законопроекты. И в обратных ситуациях: что делать, когда будут надежды на то, что там, возможно, меньше возможностей их поймать. Во втором случае, скорее всего, все-таки придется действовать по Уголовному кодексу, и он будет доминировать, потому что на самом деле понятно, что никакие такого рода обстоятельства не должны размывать базовые основы, потому что правосудие и соблюдение законов — это вообще важнейший элемент самого государства и прочности государства. Тут очень важны детали и очень важна правоприменительная практика, то есть очевидным образом это становится проблемой, которую придется решать на государственном уровне, потому что она затрагивает сами основы правосудия».

«Такой вариант комиссии предложили сами банки, которые не хотят отмены комиссий, потому что они привыкли к ним, она составляет не столько значительную, сколько гарантированную часть их комиссионных доходов, комиссионные доходы стали для банков в последние несколько лет очень важным источником доходов. Конечно, возлагать комиссии на оплату ЖКХ на ресурсоснабжающие организации — точно не выход из положения, если государство считает, что такие комиссии вообще должны оплачиваться, это именно государственная задача, потому что за состоянием жилищно-коммунального хозяйства в целом как отрасли отвечает государство, прием платежей ЖКХ от граждан — это обязанность государства, а не услуга, и обязанность государства обеспечить бесперебойный прием этих платежей и создать платежную инфраструктуру. Видимо, это тот случай, когда понадобится сначала государственное политическое решение, если будет решение, отменить комиссию, потом уже решать, как это сделать экономически. Банки хотят иметь гарантированный источник доходов, эти комиссии заложены в сумму платежа, то есть если вы платите просто банку, то он с вас снимает деньги чуть выше того, что написано в квитанциях, в электронных квитанциях эту комиссию снимают автоматически. Сумма долгов неплательщиков растет в силу того, что тариф повышается, а доля неплательщиков примерно одна и та же, вообще практически не платят за коммунальные услуги около 10% потребителей, если говорить о физлицах».