«Основным конкурентом России, если мы берем Персидский залив, является традиционно Ирак. Ирак склонен демпинговать на индийском рынке, в том числе при поставках в Южную Азию. Но те дисконты, которые были на российскую нефть до лета этого года, перекрывали те скидки, которые предоставляли иракские компании. Я думаю, что в данном случае речь идет тоже в основном об Ираке, все-таки страны более богатые — Саудовская Аравия, ОАЭ, другие, на сегодняшний день поставляют нефть дороже российской. Хотя все они так или иначе используют демпинг в своей маркетинговой политике. Дисконты сейчас на российскую нефть в целом снижаются, хотя ситуация остается крайне разнородной. Здесь какую-то среднюю температуру по больнице сложно замерять, как и собственно среднюю цену, по которой индийские НПЗ закупают российскую или ближневосточную нефть. Индия, как и все другие страны азиатские, проводит достаточно четкую политику диверсификации поставок энергоресурсов, в том числе нефти, и в общем-то такая зависимость, которая сложилась, от российской нефти в последние полтора года, конечно, вызывает опасения. Тем более, что сохраняются риски вторичных санкций со стороны США, к которым индийские компании традиционно относятся очень серьезно».

«Фактически в ЕС российский СПГ сейчас покупают четыре страны — Испания, Бельгия, Франция и в ограниченных объемах продолжает закупать Финляндия. Поэтому перспективы поставок зависят от этих четырех стран. При этом правительство Испании раз в несколько месяцев настаивает на недопущении новых контрактов и скорейшем прекращении импорта из России. Причины, почему европейцы по-прежнему так много импортируют, связаны во многом со структурой контрактов, заключенных много лет назад с «Ямал СПГ»: значительную часть ямальского газа на период до 2030-х годов законтрактовали европейские компании, в том числе испанские, поэтому они вынуждены, помимо того, что им выгодно, они еще и вынуждены эти объемы закупать, потому что это их контрактные обязательства. При этом необязательно, что этот газ должен идти именно из европейских стран, они могут его перепродавать в дальнейшем в других направлениях. Пока Бельгия и Франция смотрят сквозь пальцы на увеличение импорта из России, Испания официально журит свои компании, всячески на словах призывает их к сокращению импорта, а Финляндия, скорее всего, откажется от импорта из России, там объемы и так очень сильно упали, возможно, это будет в следующем году. Европейский рынок СПГ для российских компаний не то, что потерян в долгосрочной перспективе, но представляет собой большой риск. А зависимость от него очень высока, и для «Ямал СПГ», и для наших балтийских заводов».

«В Австрию газ может поступать из трех направлений — из России, из Германии и из Италии. Основной поток десятилетиями был со стороны России через территорию Словакии, а начиная с конца 10-х годов достаточно большие объемы стали поступать из Германии. В прошлом году они резко выросли. Из Италии газ тоже начал поступать, но это пока относительно небольшие величины. Поэтому Австрия может получать газ по альтернативным маршрутам, то есть из Германии, другое дело, что этот газ дороже, плечо транспортировки существенно выше. Кроме того, одно важное условие — контракты. В частности, и осенью прошлого года, и зимой 2023 года были неоднократно моменты, когда российский газ, предлагаемый «Газпромом» по долгосрочному периоду, стоил дороже, чем газ, который та же Австрия могла купить на спотовом рынке. Но ценовая ситуация все время меняется, и сейчас, например, российский газ опять весьма конкурентоспособен. Поэтому объемы закупок, на мой взгляд, будут сильно зависеть от ценовой конкурентоспособности. Австрия планирует отказаться от российского газа в 2027-2028 годах — это официально озвученная дата. То есть импорт будет сохраняться еще примерно два-три года, возможно, постепенно снижаясь в силу того, что падает или по крайней мере стабилизируется на низком уровне внутренний спрос самой Австрии».

«Скорее всего, Минфин выберет средний вариант, смешанный. Он не против привязки к Dubai, это мало что меняет с точки зрения налогообложения. Dubai чуть дешевле Brent, разница сейчас совсем невелика — в пределах доллара, но ретроспективно цены расходились, в 2022 в среднем по году разница была около пяти долларов. Более принципиально для Минфина сокращение дисконта, это важно с точки зрения общей величины доходов бюджета. Минфин будет настаивать на том, чтобы снизить дисконт, по меньшей мере, это снижение с 25% до 20%, и уже не так важно, к какому именно бенч-марку это будет привязано. Если это будет Dubai, то может остаться чуть более высокий дисконт, чем если бы Минфин и нефтяные компании остались на привязке к Brent. Вопрос не в том, какой сорт выберут, а в том, какой объем доходов хочет получить Минфин, и как он видит дальнейшее развитие ценообразования на рынке нефти. Судя по заявлениям, общие настроения стали более позитивными и в Минфине, и в правительстве. Нефтяные компании тоже видят рынок более оптимистично, чем это было в начале года, несмотря на снижение цен. Это будет нескончаемый спор, пока существуют дисконты, а они сохранятся, пока есть санкции. У каждой компании, у каждого ведомства свое видение ценообразования на рынке нефти, точки соприкосновения нет, кроме того, что есть дисконт, который не определен по величине. У каждой компании, для каждой партии нефти, для каждого танкера он индивидуальный. Усредненное значение найти сложно, тем более, правильно, чтобы все были согласны. Сортов, к которым можно привязаться, не так много. Кроме Dubai нечего выбрать, потому что Brent и WTI неактуальны для российских компаний в связи с изменением рынков сбыта. В Азии нет другого столь же ликвидного сорта, кроме Dubai. Ключевой вопрос — как определить и выявить реальный дисконт при продаже российской нефти».

«С точки зрения репутации сохранение активов — это не самая болезненная, опасная вещь. Я думаю, многие компании будут стремиться к тому, чтобы дождаться, когда можно будет вывести деньги из России. Потому что речь во многих случаях идет о весьма приличных суммах. Бегства без какого-то возмещения, думаю, не будет. Отдельные компании могут принять такое решение, но вряд ли это станет массовым явлением».