«Встает вопрос. Либо Соединенные Штаты, с одной стороны, вводят санкции против Газпромбанка, но должны быстро дать генеральную лицензию на то, чтобы операции, которые связаны с оплатой углеводородов или газа, можно было проводить дальше. И Соединенные Штаты, как правило, именно так и делают. Либо мы видим обострение отношений, причем обострение отношений не только с Россией, а даже Соединенных Штатов с европейцами. Какие-то отдельные страны, наверное, все-таки могут договориться об альтернативной системе расчета, не через Газпромбанк, например, Венгрия. Когда в Венгрии появилась опасность, что они будут недополучать газ, потому что Украина постоянно говорит, что не хочет осуществлять транзит после 2024 года, то глава венгерского МИД Петер Сийярто полетел в Санкт-Петербург, провел переговоры с главой «Газпрома» Алексеем Миллером и договорился, что все абсолютно объемы газа для Венгрии в 2025 году будут идти транзитом через турецкий поток, а не через Украину. Возможно, если все-таки никакой генеральной лицензии не будет, то Венгрия попытается проскочить, что называется, и договориться с «Газпромом» о расчете в какой-то иной системе, не через Газпромбанк. Иначе, если не найдется альтернативное решение, то тогда, конечно, «Газпрому» посчитает, что ему не оплатили поставки газа, и новую партию газа в Европу не пришлет. От этого пострадают, прежде всего, Словакия, Австрия, Венгрия. Но в реальности, наверное, будет даже более широкий круг пострадавших, потому что все страны Европы пострадает от того, что поднимется цена, и это будет довольно большой шок для европейского рынка. Но, как правило, американцы вводили санкции и учитывали интересы своих европейских союзников и давали исключения».

«По «Северным потокам» все было ясно, потому что там газ выходил на поверхность, и в этом плане просто были отправлены вертолеты на осмотр местности в акватории каждой страны, и в течение получаса буквально было обнаружено место взрыва. С кабелем, наверное, дело обстоит немного сложнее, потому что-либо есть сигнал, либо нет. И по сигналу не совсем понятно, наверное, где конкретно обрыв. И единственное, что даст понимание — исследование непосредственно по всей протяженности энергомоста. Будут проводить исследования либо автономными какими-то подводными аппаратами, либо подключат аквалангистов, если будут подозрения на какой-то конкретный участок, то они могут туда спуститься. А так, я думаю, что будут опускать дроны и наблюдать. Может быть, каким-то сканером, не знаю, будут смотреть. Могут, конечно, смотреть и какие суда где проходили вдоль маршрута, и в какой момент времени произошел обрыв, и, соответственно, сверять, было ли там какое-то судно вдоль маршрута. И вот где будут эти точки соприкосновения, скажем так, по времени и по расположению, то там могут в первую очередь исследовать».

«Это желание Минфина пополнить бюджет, потому что до бесконечности использовать только ФНБ для закрытия дефицита бюджета невозможно. И мы видим, что правительство пытается диверсифицироваться, что для нефтяников, для добычи налоги тоже подросли, и до бесконечности исключительно на нефтяные компании, производителей нефти, нефтепродуктов наращивать нагрузку невозможно. «Транснефть» до этого не подвергалась повышению налогов, сейчас добрались и до нее. «Газпром», который является собственником газотранспортной системы, тоже страдает от НДПИ, и каждый месяц, вне зависимости от своих производственных и финансовых результатов, «Газпром» платил надбавку на НДПИ, а сейчас с него сняли эту нагрузку. То же самое стоит ожидать и с «Транснефтью»: в следующем году она уже не будет платить повышенный налог, если же мы говорим об обнулении налога НДПИ на трубный газ на Ямале, то нам не нужно стимулировать добычу этого газа, потому что и других объемов достаточно, то есть «Газпром» уже на протяжении последних десятилетий уходил все севернее и севернее, и эти месторождения должны были наполнять новый газопровод, например, «Северный поток — 2», потому что они создают северный контур. Но за 2022-2023 годы поставка российского газа в Европу упала примерно на 130 млрд кубов. Зачем стимулировать разработку трудноизвлекаемого газа, не совсем понятно. Те проекты, которые реализует «Новатек», ориентированные на экспорт, будь то в виде СПГ или в виде аммиака, в любом случае уже получили налоговые послабления: нулевая ставка НДПИ, экспортная пошлина на СПГ отсутствует, но моментального эффекта от этого ждать не стоит. Пока никто не заявлял крупных проектов по добыче трудноизвлекаемого газа на Ямале, и в этом плане, может быть, это какая-то превентивная мера».

« Для России, конечно, падение цен до столь радикального уровня негативно. Потому что, во-первых, мы существенно не сможем нарастить объем производства, у нас сейчас примерно 9 млн баррелей в сутки объем добычи, ну, допустим, если мы на миллион баррелей можем довольно оперативно нарастить объем производства, дальше уже нужны будут инвестиции и постепенно, постепенно, только месяц от месяца мы сможем увеличить объем добычи. А бюджет у нас сверстан исходя из примерно 70 долларов за баррель, поэтому конечно сокращение в половину доходов бюджета даже на несколько месяцев будет для нас очень негативным. То есть нужно будет либо сокращать расходы, а мы понимаем, что это будет крайне сложно сделать. Поэтому конечно для нас это негативный сценарий, и разрыв соглашения ОПЕК+ нам не выгоден. Но пока объективных обстоятельств для того, чтобы разорвалось соглашение ОПЕК+ мы тоже не видим. Единственная, наверное, здесь логика, что мол при Трампе в США увеличится радикально объем производства нефти, и это приведет к развалу ОПЕК+, что смысла не будет сдерживать объем добычи, когда цена все равно падает из-за того, что США занимают все большую долю на рынке, увеличивая объем своего производства. Но вот здесь сомнителен сам изначальный тезис о том, что при Трампе вдруг произойдет взрывной рост добычи, они и так добывают по максимуму, их ничего не ограничивает. И объем добычи в США зависит не от того, кто президентом является, а от того, какие экономические условия складываются. Поэтому я бы здесь все-таки взрывного роста объемов производства в США не ожидал, а значит, не будет причины для развала ОПЕК+, по крайней мере, в ближайшее время».

«Подобная операция вряд ли возможна. Даже чисто технически получается, что это все равно как-то должно оплачиваться. Перечисленные компании довольно разношерстные: «Газпромнефть» — государственная, «Лукойл» — частная, и если их поглощает «Роснефть», она все равно должна какие-то суммы, близкие к рыночным, заплатить. Такой суммы сейчас у «Роснефти» в обороте нет, и занять ее сложно. Когда «Роснефть» покупала ТНК-BP, она привлекала кредитные средства фактически со всего мира. Сейчас взять кредит ни в западных, ни в восточных банках в таком масштабе не удастся. Поэтому чисто технически такое поглощение нечем оплатить. Плюс непонятен смысл. Если мы рассматриваем такое поглощение, если мы предполагаем, что это некое государственное решение, то зачем это делать, ради того, чтобы лучше управлять отраслью? Она и так вполне себе нормально управляется. А зачем это публикуется? Здесь, скорее, можно усмотреть именно политический мотив. Зачем The Wall Street Journal выпускает такую статью? Может быть, как раз для того, чтобы внести некий конфликт в российские политические и экономические элиты, чтобы показать, что кто-то хочет забрать себе всю отрасль, и государство способствует этому, значит, хотят отнять собственность у частников, в том числе у «Лукойла», а в последующем будут какие-то другие компании. И подобную тактику на разделение политических и экономических элит Запад может использовать. А вторая задача данной публикации, наверное, — продолжение демонизации России, мол, смотрите, Россия станет огромным нефтяным монстром, если раньше можно было говорить с несколькими компаниями, и это была либеральная модель отрасли, то сейчас РФ превратится в масштабного международного гегемона и будет всем уже диктовать и цены, и объемы и так далее. И это, наверное, призвано напугать тех партнеров, с кем РФ сейчас ведет дела в нефтянке».