«В зале ощущался дефицит каких-то шагов, символизирующих, что для России африканский план мирного урегулирования что-то значил. Все ждали шагов хотя бы символических именно в преддверии саммита, это было выгодно всем участникам мероприятия, потому что повышало статус каждой африканской страны. Но этого не произошло и, наоборот, мы увидели период новой эскалации, обострения ситуации и вокруг зерновой сделки, и ситуации на фронтах. Поэтому есть ощущение некой несвоевременности саммита, потому что с июня, с визита африканской миссии в Москву и Киев, ничего не произошло. Да, мы видим, что российская сторона не потребовала от участников саммита каких-то заявлений в свою поддержку в конфликте с Украиной, только Зимбабве об этом заявила. Африканские страны недвусмысленно заявляют свое удивление относительно зерновой сделки, и вся их тревожность не снята, заявление Путина про бесплатные поставки было сделано, чтобы продемонстрировать, что все это было не зря и не впустую. Поэтому возможны какие-то символические шаги, показывающие, что Россия не только говорит что-то Африке, но прислушивается и к ее позиции».

«Глеб Павловский провел несколько жизней и по-человечески, и профессионально, и в части взглядов, которые периодически менялись. Он, возможно, больше вошел в историю как политтехнолог, который был в тени, затем он был публичной фигурой, которая была не особенно интересна, когда он действовал на стороне власти, потом он выступал с критикой российской власти и был более заметен, более ярок, больше запоминался, но, наверное, всегда немножко разрывался между политиком, консультантом, который, казалось бы, должен быть в тени и не вести собственную политическую борьбу, и экспертом, который должен быть отстранен и холоден. Совмещая вот эти три качества — политика, консультанта и эксперта, — он был интересен, ярок и обладал интонацией, которой не было больше ни у кого».

«С одной стороны, психологически неприятно — отказ от учений в ОДКБ. С другой стороны, конечно, все постсоветские интеграционные структуры находятся в глубоком кризисе еще со времен присоединения Крыма. Более того мягкое некое ассистирование России Азербайджану в нагорно-карабахском конфликте было вполне очевидно, когда это решение принималось, и было понятно, что оборотной стороной этого будет некое снижение лояльности Армении. Оно не представляется критичным, потому что, во-первых, считается, что Армении особенно некуда деваться, более того, психологически Армения, как и Грузия, занимает более сдержанную в отношении России позицию в конфликте с Украиной. Азербайджан сильнее Армении, и лояльность Баку для России важнее сегодня, чем лояльность изолированной Армении, несмотря на, казалось бы, историческую и психологическую близость, несмотря на рост сближения с Арменией, возникшей в контексте общества двух стран, локации. Понятно, что взаимодействие с Баку и во многом с Анкарой для Москвы сегодня важнее. Азербайджан считает, что у него в значительной степени развязаны руки, Москва не готова даже в случае проармянской позиции вести [боевые действия] на несколько фронтов. Поэтому есть дефицит источников модерирования противоречий, другие игроки, тот же Евросоюз, возможно, были бы заинтересованы в балансировании отношении Армении и Азербайджана, но на ситуацию в ОДКБ им все равно».

«До появления кандидатуры Жукова чаще говорили про Андрея Макарова из бюджетного комитета Госдумы. Что касается Жукова, то такое назначение будет выглядеть как возвращение Счетной палаты на прежний уровень. Когда ею руководили Сергей Степашин и его предшественники, Счетная палата была не самой заметной структурой, от нее не было больших ожиданий. Когда пришел Кудрин, казалось бы ничего особенного Счетная палата не совершила, но сама фигура Кудрина, вокруг которой долгое время были ожидания, естественно придавала интерес и приковывала внимание к Счетной палате. Приход туда Александра Жукова — фигуры известной, заметной, но все же не из топа-10 российских политиков, будет означать скорее трудоустройство чиновника старшего возраста с опытом, со знанием, с репутацией, но без какого-то мощного драйва и без настроя на аппаратную политическую экспансию».

«Конечно, кандидатов в муниципальные депутаты меньше из числа критиков власти, чем на прошлой избирательной компании 5 лет назад. Хотя в целом исторически выборы муниципальных депутатов в Москве раньше не были никогда, кроме 2017 года, значимым и мощным событием. Муниципальные депутаты в Москве играют в общем декоративную роль. И больших ожиданий в кругу этих мандатов, кроме 2017 года, никогда у критиков власти не возникало».