Власть в курсе: почему правительство прогнозирует дальнейшее ослабление рубля. Комментарий Семена Новопрудского

Российские власти в своих официальных прогнозах исходят из того, что в ближайшие годы рубль будет слабеть к главным мировым валютам, а не укрепляться. И в этом есть своя логика, считает колумнист

Банк России ради укрепления рубля поднял ключевую ставку по сравнению с ее минимальным значением в эпоху санкций и СВО уже почти вдвое. Министерство финансов ради укрепления рубля предлагает вернуться к обязательному возврату в страну валютной выручки. 18 сентября на совещании по бюджету 2024-2026 годов президент поручил Центробанку и правительству принять меры по укреплению рубля, чтобы не допустить резкого роста инфляции. Тем не менее российские власти планируют бюджет на ближайшие годы в логике плавного ослабления национальной валюты.

На днях Министерство экономического развития обновило макроэкономический прогноз на 2024-2026 годы. Исходя из этого прогноза, правительство будет верстать бюджет на ближайшие три года. Согласно базовому сценарию, заложенному в прогноз, среднегодовой курс доллара по итогам 2023 года составит 85,2 рубля (напомним, нынешний год рубль начинал с уровня 70 за доллар, а в 2022-м бывал и ниже 60 рублей за доллар). Затем национальная валюта, по версии правительства, продолжит слабеть: в 2024 году Минэкономразвития прогнозирует среднегодовой курс 90,1 рубля, в 2025 году — 91,1 рубля, в 2026-м — 92,3 рубля. (Кстати, заметьте бюджетные прогнозы валютного курса в России по-прежнему делаются к доллару, а не к юаням или к рупиям. Потому что главная мировая валюта пока не меняется).

«На прогноз по курсу доллара влияет изменение структуры внешнеторговых расчетов, в частности, рост доли рубля и национальных валют в расчетах», — честно пишут в Минэкономразвития. Проще говоря, чем больше мы будем торговать с другими странами в рублях, юанях, рупиях, дирхамах и прочих неконвертируемых или ограниченно конвертируемых валютах, тем слабее может становиться рубль. А в Минэкономразвития явно закладываются на то, что тренд на уменьшение доли доллара и евро во внешней торговле, а также на переориентацию торговых потоков с недружественных стран на дружественные и нейтральные в обозримом будущем сохранится.

Морально готовит общество и бизнес к слабому рублю как к долгосрочной реальности и Банк России. Регулятор не имеет какой-то границы курса рубля для принятия решений, заявила глава ЦБ Эльвира Набиуллина. «Что касается «психологической» границы курса рубля, у нас нет такой «психологической» границы. Курс у нас плавающий, но, безусловно, мы учитываем, что динамика курса, его ослабление (рубля. — С. Н.) является проинфляционным фактором», — сказала Набиуллина на пресс-конференции по итогам заседания совета директоров 15 сентября. То есть регулятор курс волнует не сам по себе, а только если слабеющий рубль будет разгонять рост цен.

До сих пор дело выглядело так, что «психологическая» граница курса рубля для монетарных властей все-таки существовала. Как только доллар в моменте преодолел отметку 100 рублей, а евро подобрался к 110, Банк России тут же 21 июля собрался на внеплановое заседание и поднял ключевую ставку сразу на 3,5 процентных пункта. А 15 сентября, уже на плановом заседании, наш несуеверный ЦБ увеличил ключевую ставку еще на один процентный пункт — до 13%. При этом с конца июля доллар пока ни разу не опускался ниже 93 рублей, то есть всегда был даже выше прогнозного среднегодового курса на 2024-2026 годы. Так что при нынешних параметрах курса прогноз правительства на три года при желании можно трактовать даже не как ослабление рубля, а как его стабилизацию.

Закладывать в прогнозы укрепление рубля правительству и ЦБ сейчас попросту невыгодно. Даже приблизительно рассчитать масштаб расходов в «военное время» на год вперед (не говоря уже о трехлетнем бюджетном планировании) крайне сложно. Гораздо более непредсказуемым из-за санкций и переориентации на другие рынки стало планирование объемов экспортной выручки. Спрогнозировать динамику импорта тоже очень непросто. А с учетом непонятных пропорций валют расчетов в торговых операциях в ближайшие годы почти нерешаемой задачкой становится и прогноз динамики внешнеторгового баланса. Даже не вполне ясно, окажемся мы в плюсе или в минусе.

Так что со слабым рублем удобнее верстать бюджет. Чем дешевле в среднегодовом прогнозе рубль, тем меньше может оказаться рублевый дефицит бюджета при растущих государственных тратах на фоне реальной угрозы замедления роста или даже сокращения бюджетных доходов. К тому же обычно никто не вспоминает, какой среднегодовой курс правительство закладывало даже на текущий год, не говоря уже о последующих.

В общем, если в России сохранятся рыночные правила определения валютного курса (пока даже при текущих внутренних и внешних валютных ограничениях эти правила остаются рыночными), рассчитывать на сколько-нибудь заметное укрепление национальной валюты в обозримом будущем без радикальных изменений, не связанных с экономикой, не приходится.

Сильный рубль в нынешней ситуации точно не является приоритетом экономической политики государства. При этом, если по каким-то причинам рубль все-таки начнет укрепляться и окажется дороже, чем в прогнозах правительства, чиновники с удовольствием могут подать это как свое достижение.

Но пока монетарным властям по объективным причинам выгоднее и безопаснее исходить из дальнейшего ослабления рубля, а не из его укрепления. Когда прогнозировать что-либо даже на самый короткий срок почти невозможно, лучше предполагать то, что кажется более вероятным.