Трагедия Польши: версии крушения самолета

СМИ продолжают обсуждать причины авиакатастрофы, в которой погиб президент Польши Лех Качиньский. Высказываются разные предположения. Но обстоятельства трагедии знают только бортовые самописцы

Западные СМИ продолжают обсуждать возможные причины авиакатастрофы под Смоленском, в которой погиб президент Польши Лех Качиньский. Высказываются самые разные предположения, почему экипаж, вопреки запретам диспетчеров, пытался выполнить посадку.

В Польше говорят и о возможной нехватке топлива, по другой версии, сажать самолет потребовал сам президент Качиньский. В сообщениях фигурируют мнения об ошибке экипажа, плохом знании пилотами русского языка, на котором велись переговоры с диспетчером, а также о том, что пилот действовал под давлением высокопоставленных пассажиров. Обстоятельства трагедии позволит выяснить расшифровка бортовых самописцев. Ключевое значение будет иметь запись переговоров из кабины пилотов перед крушением.

Есть подозрения, что пилот самолета подчинялся высшему военному командованию, совершая посадку в условиях сильного тумана. Показания российского диспетчера, который управлял полетом польского борта Ту-154, подкрепляют мнение, что капитан Аркадиуш Протасюк (Arkadiusz Protasiuk) мог принимать решение под давлением, сажая самолет в неприемлемых погодных условиях, пишет The Times.

Заход на посадку с малой высоты в условиях тумана многие профессионалы сравнивают с игрой в русскую рулетку.

Капитан Протасюк не последовал указанию диспетчера Павла Плюснина уйти на аэродром в Минск или Москву. Пилот сказал, что выполнит один заход на посадку, а потом, если сесть не получится, перенаправит самолет на другую площадку. На вопрос российского журналиста, почему капитан отклонил рекомендацию, диспетчер сообщил: «Он должен был кого-то спросить». Это, по-видимому, подтверждает предположение, что пилот действовал по указаниям.

Капитаны гражданской и военной авиации единолично ответственны за все решения, влияющие на исход полета. Но пассажирами польского экипажа были президент страны и глава ВВС страны. Для президента Качиньского было очень важно прибыть на историческую церемонию в память о расстреле в Катыни.

Пилот знал, что польский лидер не терпит задержек. В августе 2008 года был прецедент с другим летчиком, который отказался выполнять распоряжения Качиньского приземлиться в Тбилиси, получив рекомендации диспетчеров об опасности. Пилот Гжегож Петрущак (Grzegorz Pietuczak) был уволен, но после награжден медалью.

Пилоты всегда спрашивают мнение VIP-пассажиров, принимая такие решения, как отклонение от маршрута. Капитан Протасюк в этой ситуации должен был проконсультироваться, говорит бывший президент Польши Лех Валенса. Тем не менее, летчиков учат противостоять давлению, если им диктуют неправильные решения.

В классическом случае при угрозе катастрофы экипаж уводит самолет ниже минимальной безопасной высоты с расчетом увидеть взлетно-посадочную полосу. В то же время правила требуют, чтобы пилоты прерывали заход на посадку на определенной минимальной высоте, если они не могут установить визуальный контакт со взлетно-посадочной полосой.

Пока неизвестно, пытался ли экипаж польского борта Ту-154 прервать снижение.

Между тем, по ходу расследования, выясняются новые обстоятельства. Диспетчер сообщил, что экипаж плохо говорил по-русски. Кроме того, пилоты не повторяли инструкции по стандартной процедуре.

По данным предварительного анализа, самолет президента Польши в момент крушения был в исправном состоянии, заявили в России. На борту разбившегося самолета президента Польши Леха Качиньского не было ни взрыва, ни пожара, сообщил на совещании в ситуационном центре правительства вице-премьер РФ Сергей Иванов.

Артур Гурский (Artur Gorski), член партии «Закон и справедливость», основанной Качиньским, заявил, что авиакатастрофу могло спровоцировать российское правительство. Впоследствии, как сообщает Business FM, польский депутат принес российскому руководству извинения. Парламентарий объяснил, что говорил под влиянием эмоций. Между тем, его слова о том, что крушение самолета было спровоцировано Россией, вызвали негодование не только российской, но и польской стороны. Партия «Гражданская платформа», возглавляемая премьером Дональдом Тусокм, расценила эти слова как «удар в спину».

Изначально в интервью газете Nasz Dziennik Гурский заявил, что, по одной из версий, самолет подходил к аэропорту четыре раза, потому что всякий раз русские не давали разрешения на посадку. Они хотели отправить самолет с польским президентом в Москву или Минск. «Они называли какие-то сомнительные причины, говоря, что над аэропортом туман, что не работает система навигации, которая в данный момент проходит модернизацию, что в аэропорту короткая взлетно-посадочная полоса», сообщал Гурский. По его словам, в Москве не хотели, чтобы президент Качиньский присутствовал на церемонии, опасаясь, что это затмит итоги состоявшейся несколькими днями ранее встречи премьер-министра Владимира Путина с польским премьер-министром Дональдом Туском, передает The Daily Telegraph. К сожалению, заявил Гурский, этот план привел к катастрофе, когда польские пилоты попытались в последний раз зайти на посадку.

Кремль мог быть обеспокоен тем, что польский президент, возможно, стал бы критиковать Москву за то, что не было принесено извинений за расстрелы 1940 года, пишет The Daily Telegraph.

В Москве лидер ЛДПР вице-спикер Госдумы Владимир Жириновский заявил о необходимости внести изменения в воздушное законодательство РФ, касающееся правил прилета самолетов в российские аэропорты.

«Надо восстановить правило, по которому при любом ухудшении погодных условий аэропорт закрывается», — заявил Жириновский на заседании Госдумы в среду. По словам лидера ЛДПР, это правило должно распространяться на все воздушные суда, которые приземляются на территории страны. Жириновский подчеркнул, что плохая видимость является достаточным основанием для того, чтобы перенаправить самолет в ближайший аэропорт, и установка диспетчера никем не может оспариваться.

Лидер ЛДПР также считает, что должны понести наказания лица, причастные к катастрофе польского лайнера, поскольку, по его мнению, в данном случае речь идет о проявлении халатности — «самолету было позволено сесть при видимости в 200 метров».